В годы войны композитор Кабалевский возглавлял музыкальную редакцию Всесоюзного радио. На основе поступающих со всей страны писем, он составил собственный хит-парад. Первое место заняли вовсе не "Синий платочек" и "Катюша".
Раскинулось небо широко,
Теряются волны вдали.
Отсюда уйдем мы далеко,
Подальше от грешной земли...
Этот поэтический текст появился на свет в 1843 году, а море меняло прописку. Лирический же песенный герой с годами переменил массу профессий, побывав и кочегаром, и летчиком, и танкистом.
Николас Литрас «Сожжение турецкого флагмана на Хиосе Константином Канарисом» (х,м, 1873). Ист. фото – tr.wikipedia.org
Стихотворение "Моряк" написал русский, с примесью греческих кровей поэт Николай Щербина (1821-1869). Написал, будучи страстным почитателем греческой истории и культуры, в стилистике т.н. "клефтских" песен. Клефты (в букв. переводе с греч. "воры, разбойники") это православные греческие повстанцы, боровшиеся против Османского господства за независимость Греции. Стих заканчивался:
...Спалив бригантину султана,
Я в море врагов утопил
И к милой с турецкою раной,
Как с лучшим подарком приплыл.
По всему, строчки эти он сочинил, вдохновившись подвигом греческого капитана-партизана Константина Канариса (1790-1877). В ночь с 18 на 19 июня 1822 года два небольших брига под его командованием подошли мимо острова Псара к 84-пушечному флагману турецкого флота, на котором в тот момент шло празднование Рамадана. Канарис поджег свои корабли, начиненные порохом, и вместе со своими людьми отплыл на лодках. В результате турецкий флагман был взорван.
Обложка 1-го издания «Греческих стихотворений» Щербины, вышедшего в Одессе. Ист. фото – akcia-antique.ru
В 1850-м "Моряк" вышел в поэтическом сборнике Щербины "Греческие стихотворения". Вскоре книжка попалась на глаза композитору Александру Гурилёву. Так родился романс с новым, оригинальным названием "После битвы". Романс пришелся исключительно ко времени: грянула Крымская война (1853-1856) и песня о героическом моряке оказалась востребованной и популярной. Со временем романс стал считаться народной и бытовал вплоть до конца XIX-го века, когда "новые песни придумала жизнь" (по Светлову).
Примерно в 1899-1900 годах на основе стихотворения Щербины был сочинен текст "новейшей русской песни" под названием "Кочегар". По количеству куплетов в 5 раз превосходящий исходный и уже более привычный нашему слуху.
Раскинулось море широко,
И волны бушуют вдали.
Товарищ, мы едем далеко,
Подальше от нашей земли.
«Товарищ, я вахты не в силах стоять /Сказал кочегар кочегару, /Огни в моих топках совсем не горят, /В котлах не сдержать мне уж пару...» Корабельные кочегары на вахте. Снимок начала ХХ века. Ист. фото – shorpy.com
Долгие годы авторство текста "Кочегара", ныне известного как "Раскинулось море широко", оставалось под вопросом. Лишь в конце 1940-х выяснилось, что скорее всего его сочинил матрос Георгий Зубарев, ходивший в начале ХХ века на товаро-пассажирском пароходе "Олег" (порт приписки — Одесса). Со слов его родных сестер, переживших и Первую, и Вторую мировые войны, в своем стихотворении брат описал реальный случай, имевший место на пароходе "Олег".
Товаро-пассажирский пароход «Олег» был построен в 1859 году на судостроительной верфи «R.Napier & Sons» в Глазго (Шотландия) Ист. фото – retroflot.com
Ну да не суть важно: был ли Зубарев непосредственным свидетелем описываемых событий, или же рассказал о них в поэтической форме с чьих-то слов. Важно, что его песня быстро ушла в народ, окончательно вытеснив из обихода былой романс Гурилёва, унаследовав от него лишь чуть измененную мелодию и переработанные слова начальных четверостиший.
О самом Георгие Зубареве известно лишь то, что он мог иметь отношение к деятельности революционного подполья, а 14 мая 1905 года погиб в Цусимском бою, будучи матросом транспорта "Камчатка". Тогда вместе с кораблем погибли 16 офицеров, 4 кондуктора, 239 нижних чинов и 68 мастеровых; спаслись лишь 13 членов экипажа и 13 мастеровых. По иронии судьбы, именно зубаревский "Кочегар", написанный до русско-японской, наряду с песней о трагической гибели "Варяга", долгие годы будет ассоциироваться в народе с русско-японской войной.
Рассказывает Леонид Утёсов:
"Я узнал эту песню, когда мне было 10 лет. Услышал от человека, который жил в одном доме со мной. Это был рабочий-железнодорожник. Он часто пел эту песню. Была она длинная, с бессчетным количеством куплетов. Но это не помешало мне запомнить ее. Я собирал в кружок своих сверстников, брал в руки гитару и начинал петь эдак залихватски почему-то: "Эх-да, раскинулось море широка-а-а ...". Почему "эх-да" - не знаю..." (ист. – Л. Утесов, "Спасибо, сердце", М., 1976)
Ист. фото – russian-records.com
Именно Утесов, уже став признанным мастером эстрады, подарит основательно подзабытой в первые десятилетия советской власти песне очередную, уже третью по счету жизнь. Летом 1938 года обновленная, отчасти джазовая интерпретация "Кочегара" прозвучала на премьерном показе музыкального спектакля "Два корабля" — театрализованного представления о флотской службе, поставленного силами участников утесовского ансамбля. Так, почти двадцать лет спустя, песня снова завоевала сердца слушателей.
Рассказывает Леонид Утёсов:
"Я спел ее почти всю тогда. Мне предложили записать "Раскинулось море широко" на пластинку. Долгоиграющих тогда не было. Пришлось сокращать текст и петь песню немножко быстрей, чем я пел обычно во время спектакля. Там она и звучала лиричней, и трагедийности в ней было больше. А при записи на пластинку эти элементы ее красоты, ее впечатляемости исчезли".
Вскоре грянула Великая Отечественная. И, как и в случае с былыми Крымской и Японской военными кампаниями, песня была взята на вооружение. Причем к нехитрому ее напеву стали приспосабливать новые слова, соответствующие конкретным родам войск, текущему моменту и географии сражений. Наряду с "Катюшей" песня "Раскинулось море широко" в годы войны будет лидировать по количеству народных текстовых переделок.
Раскинулась Ладога-море,
И волны бушуют вдали,
Пришли к нам фашисты на горе,
Но взять Ленинград не смогли…,
– запели моряки-балтийцы.
Раскинулось Черное море,
И волны бушуют вдали,
Велико народное горе –
Враги в Севастополь вошли…, -
– с болью вторили им моряки-черноморцы.
Морскую песню сделают своей представители других родов войск:
Сидит за штурвалом пилот молодой,
Он грозной машиною правит…
Механик-водитель, возьми рычаги,
С отвагой пойдем на фашистов…
Леонид Утесов в фильме «Концерт фронту». Этот киноконцерт, предназначенный прежде всего для демонстрации бойцам действующей армии, снимался в ноябре 1942 года в Москве. Ист. фото – kino-teatr.ru
Любопытно, что в свою очередь гитлеровцы пытались использовать эту нашу популярнейшую песню в своих, контрпропагандистских целях. По воспоминаниям Утесова, немцы выставляли на передовой мощные репродукторы и заводили пластинку с "Раскинулось море широко", из которой брали только последний куплет. И тот – не целиком, а лишь слова: "Напрасно старушка ждет сына домой, ей скажут, она зарыдает", повторяя их снова и снова, и периодически выкрикивая: "Рус! Слушай: "Напрасно старушка ждет сына домой...". Вот только, со слов Леонида Осиповича, "это производило обратный эффект".
И в наши дни кто только о нем не пел. Вплоть до Юрия Шевчука и Тани Булановой.
Игорь Шушарин
специально для 47news